Семён Резниченко.
Демократия и автократия с высоты птичьего полёта.
Первоначальная публикация: https://www.apn.ru/index.php?newsid=42813
Демократия – весьма специфическое состояние общества. Она возможна тогда, когда люди с очень разными взглядами по важным вопросам искренне разделяют набор неких базовых принципов, которые удерживают демократическое общество от распада, формируют культуру управляемого, мирного противостояния — диалога.
Это могут быть, например, религиозные ценности, как в некоторых североамериканских колониях и в период борьбы за независимость Нидерландов. Вспомним истую религиозность греков периода классической античности. Или новоевропейские принципы гуманизма, которые распространялись пусть не на всех, но на многих, делали многих «чужих» «своими», пусть и не в полной мере.
Также для демократии важен этнический и государственный патриотизм, сильная и действенная территориальная идентичность (такая, которая может объединить всех живущих по соседству вне зависимости от наличия родства между ними, различия социального статуса и пр.). А также внеличностные социальные регуляторы – общественно полезные принципы поведения, которым целенаправленно следуют без внешнего принуждения. Даже если следовать им трудно.
Фундаментом большинства демократических обществ являлась развитая общинность, крепкие и разветвлённые территориальные сети коллективов выживания. По крайней мере – на этапе их зарождения и становления.
Сильный патриотизм и солидарность, чувство гражданской ответственности, часто — религия – это то, что объединяет в полноценных демократиях богатых и бедных, рафинированных интеллектуалов и малограмотных, консерваторов и реформистов. Именно они заставляют действовать заодно столь непохожих друг на друга людей.
Демократия в развитых урбанистических обществах – это своеобразно промежуточное посттрадиционное состояние, когда наследие прежнего, традиционного земледельческого уклада уже не так ограничивают индивида, позволяют ему перестраивать жизнь по собственному усмотрению. Но многое из устоев прошлого ещё живо и действенно, оно укрепляет основу семейного уклада, государственного единства и пр.
Помимо всплеска патриотизма и духовного подъёма для демократии в развитом обществе необходимо и наличие материальной заинтересованности в ней. А именно – возможность получать дополнительный доход, которым элита делится с низами. И необходимость для элиты союза с низами для получения этого дохода. Чаще всего это успешная военно-экономическая экспансия, возможность получать значительные средства путём давления на иноплеменников, отношения с которыми выстраивались отнюдь не на демократических принципах…
В других случаях наоборот, относительная демократия является следствием крайнего недостатка ресурсов и отсутствия возможности их получить. Все одинаково бедны и потому равны.
Грандиозные социальные и политические успехи некоторых демократий быстро уничтожают фундамент их существования: солидарность граждан и внеличностные социальные регуляторы, этические основы общества. Зачем напрягаться, ограничивать себя, если и так всё есть. Ослабление патриотизма, исчезновение общих ценностей, источников «дополнительного финансирования» либо внезапный приток богатств в прежде бедный социум особенно губительны именно для демократических обществ. В таких условиях они либо быстро гибнут в следствии внутренних и внешних конфликтов, либо перестают быть демократическими.
Автократии основаны на внешнем принуждении и контроле, часто – централизованном распределении. Поэтому они не так чувствительны к недостатку патриотизма и внутреннего единства. Здесь их отчасти заменяет давление власти. Политические структуры, построенные на таких принципах, показали свою эффективность там, где общество состоит из обособленных сетей коллектив выживания, особенно — организованных по родственному принципу. Их обычно называют «кланами». Которые порой непрерывно боролись друг с другом. Либо социум изначально является полиэтничным и поликонфессиональным и устойчивое внутреннее единство труднодостижимо.
Именно поэтому недемократические принципы организации развитых и сложных обществ можно чаще встретить в истории, чем демократические. При всех своих недостатках они гораздо более адаптированы к личному и групповому эгоизму людей, к тому, что они ставят свои желания и потребности выше моральных принципов. Также автократия более устойчива при глубоком социальном и экономическом неравенстве.
Таким образом, необходимость для развития и сохранения демократии столь многочисленных условий (культурных, социально-психологических, конкретно-исторических, экономических и пр.) делает ограниченной привязкой к конкретным народам и территориям, очень хрупкой и исторически недолговечной.
Демократия в развитых урбанистических обществах – чаще всего переходное состояние. Хотя бы потому, что для её поддержания необходим весьма хрупкий баланс между единством и многообразием в обществе. Борющиеся «демократическими методами» группы людей одновременно чувствуют себя по отношению друг к другу своими и чужими. Но отчуждённость, чаще всего, быстро нарастает.
Как это сейчас происходит на Западе, где чрезвычайно обострились противоречия между народом и элитой, либералами и традиционалистами, конфликт поколений и разнообразные противоречия в ценностях и укладе жизни. Такая степень отчуждённости, наряду с упадком системы коллективов выживания, религиозности и патриотизма, может привести или к гибели общества, либо к применению антидемократических методов его «спасения».
При этом демократия крайне стабильна и эффективна, когда недостаток ресурсов делает лишним даже скромного автократа и его аппарат управления. Тогда людям нечего делить и они, как правило, должны поддерживать и ценить друг друга, чтобы выжить. Либо отсутствует необходимости в крупных, жестко организованных социальных структурах. Тогда демократия, пусть и относительная, может существовать тысячелетиями…
