Семён Резниченко.
Про попаданку(ца).
Гликерия Михайловна не могла поверить, что это наконец вот – вот произойдёт. Она придёт к нему сама. К нему, к Рюрику. И добьёт этих грёбаных антинорманистов. Древнескандинавский она знает, как родной! На древнерусский переведут если надо, в нормальной дружине викингов неплохо языки знали!
Да ещё её первую на машине времени в прошлое! Как когда-то Гагарина в космос. Да и прошлое – куда круче космоса. Да и Гликерия Михайловна – прогрессивный учёный, а не «советский человек»…
Гликерия Михайловна старалась не думать, что западные коллеги выбрали её и её проект, «потому, что не жалко». И похожа она больше не на Гагарина, а на Белку без Стрелки. Но всё равно её первую в прошлое! Как – Гликерия Михайловна толком не понимала. Но зато основа, двигатель или как точнее будет тот самый адронный коллайдер! И для этого её руководство проекта в Швейцарию пригласило. За собственный счёт!
И так вот и хочется иногда с чашечкой шоколада сидеть на гостиничной террасе. С видом на «те самые» Альпы. Селфиться на их фоне. И думается порой – да ну с этим прошлым, с Рюриком. Всё равно любому нормальному учёному очевидна правота норманизма! Да и брюнеты тут, из приезжих. На целюлит не посмотрят!
Но вот доктор Смит и доктор Менгеле –младший не для того её пригласили, не для того…
«Плачет Белоснежка, вот оно пришло. То, что только снилось слишком глубоко…»- шептала про себя Гликерия Михайловна заученно улыбаясь. С теми же дежурными улыбками её вели «в капсулу», как сказал доктор Менгеле – младший…
Последние краткие инструкции на оксфордском английском. На экране появилась красивая заставка с видами дубайских небоскрёбов, круизных яхт, атоллов и полевых цветов. А вот мощёная тропинка, ведущая к домику в тени гор…
Замигали сигналы выхода в заданную точку. Капсула где-то появилась и, видимо, осталась на месте. Гликерия Михайловна осмотрелась – шар с мягкими стенками. «Надеюсь, он только внутри такой». Исследователь размяла руки и ноги, хлебнула минералки. Приборы показывали температуру + 27 градусов по Цельсию, чистый воздух и умеренную влажность, имеющие место «за бортом». Рюкзак, казалось, смотрел на Гликерию Михайловну насуплено и неотвратимо…
Деревья вяло помахивали крупными тёмно-зелёными листьями, где-то шумела вода. Воды в окрестностях Адельгьюборга (как её там по местному, Старой Ладоги) и должно было быть предостаточно! Продышавшись и оглядевшись, Гликерия Михайловна решила осмотреть заросли вокруг уютной полянки, где она материализовалась.
Почти сразу она увидела небольшую толстую пальму примерно в метр высотой, с широкими листьями в мелких прожилках и круглым цветком грязновато –белого цвета. «Температурный максимум!? Но не настолько же!». К тому же над поляной неспешно порхали кто-то вроде дневных летучих мышей с красно-желтыми пятнами на крыльях, похожими на глаза.
Гликерия Михайловна решила «пока вернуться» к родной капсуле. Но потоку впечатлений суждено было только нарастать…
Человек появился бесшумно и немного сбоку. Точнее, это был двуногий совсем не человек. А некий гибрид прямоходящего бурундука и выхухоли примерно метр восемьдесят ростом. В глаза бросилась гладкая и блестящая шерсть похожая на кротовую, только относительно светлая. В руке абориген держал нечто вроде удочки. Выглядел он расслабленно-заинтересованным, как будто нашедшим познавательный ролик в «Ютубе».
Гликерии Михайловне ничего не оставалось, как обратиться к нему с заранее подготовленным приветствием на древнескандинавском. Местный житель с интересом слушал и молчал. Так же спокойно, но индиферентно он воспринял приветствия на русском английском.
Гликерия Михайловна начала отступать к родной капсуле, стараясь не спешить. Разумный бурундук так же спокойно двинулся за ней.
Капсула была рядом, на месте. Только вот… Это была уже не капсула, а каменная черепаха, как в Китае. Вроде в оформлении этники не было… И черепаха выглядела скорей спокойной, как бурундук, а не каменной и не китайской. Гликерия Михайловна коротко взвизгнула. Абориген повёл ушами и огляделся. «Видимо решил, что я подала кому-то сигнал».
Бурундук снова замер, с интересом наблюдая.
Но вдруг он насторожился, шерсть на лице встала дыбом. Он продолжал смотреть на Гликерию Михайловну, но уже совсем по-другому…
Её как будто что-то подбросило – нет, просто она стала на полметра выше. Грудь и живот втянулись, а между ног появилось что-то неженское, и начало расти в противоположную сторону. «Что за аватар!?». Глаза аборигена становились всё круглее и больше…
Но вот Гликерия Михайловна стремительно и мягко опустилась на землю. Вернее она стала гигантской плоской медузой с мраморными прожилками. Разумный бурундук исчез вместе с лесом. Осталась только необъятная медуза, края которой свободно свешивались куда-то…
«Подсыпали, подсыпали шарлатаны! И потом на меня всё свалят, не даром из России человека взяли! Что никакого Рюрика, что в проекте прописан, не нашла, не поговорили! А видела вообще чёрти чо! Что им говорить –то потом!? Ладно, за Рюрика всё сама напишу. Но сразу показывать не буду, вообще помолчу, как в шоке. И осмотрюсь, что они ждут-то?».
Гликерия Михайловна поймала себя на мысли, что для человека, который «что-то принял», рассуждает слишком разумно. И вообще, может всё хуже чем у Бредбери? Не надо менять там даже самую мелочь, просто долетел – и всё в разнос пошло!? Не только будущее и настоящее…
Догадки Гликерии Михайловны подтверждало то, что она перестала видеть даже медузу с прожилками и стала почти чистым разумом.
«Ну хоть Машке с ипотекой и муженьком непутёвым не придётся разруливать помогать! Чётко в нирвану, или что-нить такое. Отчитываться вот не придётся… А то в себя приду, и отчёт, и ипотека Машкина».
Так мыслил ум где-то в пустоте. А потом…
Фото wallhere.com
