Будущее идеологий.
В будущем большее значение для жизни людей, чем сама идеология, будут играть условия её воплощения в жизнь, те, кто будет её воплощать, и ресурсы, которые будут находить в их распоряжении.
Семен Резниченко (Игорь Васильев)
Блог философа Семёна Резниченко, создателя доктрины "Социогнозис"
Будущее идеологий.
В будущем большее значение для жизни людей, чем сама идеология, будут играть условия её воплощения в жизнь, те, кто будет её воплощать, и ресурсы, которые будут находить в их распоряжении.
Заимствования извне.
Чуждые заимствования (от других народов, социальных групп, семей, дружеских компаний и пр.) в целом не хороши и не плохи. Они непредсказуемы. Многие их последствия сказываются не сразу и в разное время — по-разному. Чужое на новой почве приобретает совершенно новые недостатки и достоинства, и иногда теряя, а иногда не теряя прежних. Возрастает сложность и неоднозначность среды, куда их перенесли.
Материальные блага.
Уметь добывать материальные блага полезно в любом обществе. Но это процесс, а не результат. Силы, затраченные на то, чтобы обогатиться, окупаются только у тех, кому доставляет удовольствие сам процесс. А в целом люди слишком часто теряют накопленное либо не получают от него радости.
Прожить жизнь можно по-разному, если человек потом не жалеет, как это сделал.
Самостоятельное мышление: против и за
Способные к самостоятельному мышлению порождают разногласия, неспособные не могут ориентироваться в жизни и мире.
Трудности современных империалистов.
Современная ситуация показывает, что некоторым «империалистическим» державам для самосохранения нужен конфликт с достаточно сильным противником. Но этот конфликт не должен быть ни разрушительным, ни слабым, должен задействовать, мобилизовать все элементы общества. Пройти между Сциллой и Харибдой непросто …
Культура и непознаваемое.
Современное мышление, не признающее границ познания, постулирующее возможность познания ради познания и возможность рационального объяснения непознанного породило ряд объектов, всегда пытаются понять и исследовать, но никогда не могут сделать это достаточно убедительно.
В более архаичных культурах всему чудесному «назначалось» объяснение в соответствии с языком конкретной культуры и более или менее опосредованной необходимостью сохранения функциональности её принципов в условиях столкновения с неведомым.
Чудесные и странные образы, не являющиеся непременными элементами картины мира данной культуры, возникают, когда психологические и культурные архетипы улавливают в себя иногда целый перечень фактов и явлений физической и психической реальности, которые, возможно, раньше друг с другом не соотносились. Но, «уловленные» архетипами, они объединяются в единое целое. Произойти это может спонтанно, конфигурации различных элементов могут быть достаточно неожиданными. Но культура, тем не менее, начинает «работать» с возникшим образом. Это целое может трансформироваться и распадаться, его отдельные фрагменты могут превращаться в самостоятельные образы. В этих процессах, наряду с логикой культуры, также есть элемент случайного. Либо просто до конца рационально не объяснимого.
При этом любая человеческая культура, будь то архаическая, современная, «постсовременная», обречена сталкиваться с тем, что будет оставаться неподвластным рациональному объяснению всегда.
Сейчас просто стало понятно, что то, что всё самое лучшее в мире – внутренне противоречиво и, по логике вещей, невозможно. Оно сохраняет целостность едва ли не чудом. Или огромными усилиями. Которые ничего не дают без чуда…