Семён Резниченко.
Русская этика.
Говоря о русской этике необходимо, прежде всего, учитывать три фактора. Индивидуализм и яркую индивидуальность у русских. Относительно резкое разделение сакрального и профанного: не «что верху, то и внизу», а скорее «в верху совсем не то, что внизу». Стремление русских создавать компактные группы и успешно действовать в их составе.
Поэтому этика в русском народе всегда была крайне неоднородной. Существовали разные наборы принципов, в разных местах, в разных социальных группах, в разные времена. Например, этика киево-печерского либо троице-сергиевского монаха, этика профессионального уголовника советского времени, весьма различная этика русского дворянина разных эпох. Изменчивость многих принципов наглядно демонстрирует различие этики декабристов и большевиков. Принципы, в соответствии с которыми жили русские земледельцы, кроме самых общих, характерных для людей традиционного общества вообще, отличались чрезвычайным разнообразием. Причём и у соседей и современников тоже.
Точно так же ничего нельзя сказать об этике русского православного человека. Православных у нас было и есть много и они очень разные. Например, тот же киево –печерский и троице – сергиевский монах эпохи расцвета либо типичный архиерей или семинарист такого-то периода. Да и сейчас под словом «воцерковлённый православный» нужно понимать целый набор групп людей с различной этикой, зачастую противоположной.
Человек, изучающий этику русских православных или крестьян, должен хорошо знать нюансы многочисленных категорий этих людей и их изменчивость во времени.
Об значимых для русских принципах можно судить по проектам, успешно проявивших себя в истории. Это и набожность, и воинская доблесть, и творчество. Но, прежде всего, самоутверждение и самовыражение. Этим по преимуществу занималась и элита Московского царства, и поэты Серебряного века, и отцы – основателя русского рока. Этим занимались как люди, известные всему человечеству, так и никому не известные сельские чудаки и алкоголики. На великорусской истории всегда лежит тень эпохи Возрождения со всеми её достижениями и пороками.
Следование вроде бы общезначимым ценностям и принципам для русского человека – на деле – глубоко личное дело. Поэтому наиболее преданные адепты чего-либо нередко добивались потрясающих результатов мирового значения. Будь то монахи, воины, учёные, спортсмены или писатели. В лучшие времена их за это ценили, но отнюдь не стремились следовать их примеру. Их выделяли в особую группу, и они сами выделялись в неё. Будь то монахи – последователи Сергия Радонежского или военные – последователи Суворова. Такая группа могла свернуть горы, но была ограничена не только в пространстве и количестве, но и во времени, в возможности транслировать свои качества.
Всё это так же находило выражение не только в слабой преемственности традиций, но и в нередком нигилизме, взаимном равнодушии и враждебности, потере достигнутых позиций. Об этом, например, писала Ольга Седакова.
К тому же разные ценности весьма не одинаково значимы для русских. История XX –XXI в. показала, что мужская / воинская составляющая гораздо важнее религиозной. А значимость профессионализма / творчества / мастерства – где-то посередине по сравнению с мужской и религиозной составляющей.
С 1970-х гг., как и во всём мире, среди русских нарастает превращение этики (точнее различных этик – религиозной, профессиональных) в карго- культ. Т.е., постепенно идёт исчезновение групп реально действующих носителей тех или иных принципов. Их пытаются заменить некими ритуальными мантрами и имитационными действиями. Что среди русских, учитывая слабость внеличностных регуляторов, ещё менее эффективно, чем среди других народов.
Организация общества на основе личных креативных проектов, постоянно борющихся друг с другом, было возможно в условиях значительной психо-физической, интеллектуальной и репродуктивной силы русских. После значительного ослабления «всего этого» русским придётся переходить к обществу, в гораздо большей степени основанному на внеличностных регуляторах и общих для всех принципах.
