Семён Резниченко
http://www.apn.ru/publications/article35216.htm
О США и неофеодализме
США считают оплотом западной цивилизации. Однако в этой стране очень много восточноазиатского и даже доколумбового, причём у самых что ни на есть белых американцев. Прежде всего это культ стандарта и единообразия, невелирование личностной специфики. Эти американцы больше похожи не на своих европейский предков, а на географических соседей и предшественников.
Американцы оказались одними из объединителей европейских и неевропейских начал в своей культуре. Если у русских азиатское начало относится к государственности, то у американцев -к общностям среднего уровня ( городок, комьюнити, предприятие).
Распространяются многочисленные мифы и сплетни о причинах богатство и могущества США, в том числе о помощи этой стране инопланетян…
Был предоставлена максимальная свобода реализации в сфере бизнеса. Жители страны ориентировались на достижения преимущественно в сфере бизнеса, и экономически, и социально, и ментально. Всё это при наличии обширных территорий и ресурсов и отсутствии масштабных войн. Опробовались различные модели. Были накоплены огромные производственные и финансовые ресурсы.
При этом существовали многочисленные легитимные, ментально и законодательно признанные коллективы выживания и система местной самоорганизации, которые ограничивали всевластие начальства и бизнес – олигархии. Которым приходилось способствовать приумножению богатств, а не отнимать их….
Потом были наработаны чёткие алгоритмы. (Начиная с периода создания ФРС и Нового курса). А потом эти алгоритмы стали проводится в жизнь. Дисциплинированно, неукоснительно и слаженно. Как в римском легионе во время боевых действий. Причём речь идёт не о внешней дисциплине, а о внутренней. Которая идёт не от принуждения, а от воспитания. И правилам которой следуют добровольно. Для «игр престолов» и креатива выделено определённое пространство. В самых важных сферах действует дисциплина римского легиона в условиях боевых действий. Американские олигархи не делают чего-либо экстраординарного. Скорей они относительно больше других воздерживаются от лишних действий, могущих быть контрпродуктивными.И неукоснительно делают необходимое.
Поэтому основная загадка США и Запада в целом – в воспитании дисциплинированной и организованной элиты. Которая способна контролировать и ограничивать прежде всего себя. И на личном, и на групповом уровне. Как писал А.А. Зиновьев «люди Запада контролирую весь мир, потому что контролируют самих себя».
В том же Китае регулярные расстрелы представителей элиты не приводят к ожидаемым результатам. В США же обходятся без них…
В настоящее время в США нарастает влияние государства. А движение к всевластию государства будет способствовать нарастанию всевластия и бесконтрольности элиты. И может нивелировать основные достижения Запада и США.
В чем надо брать пример с США?
Отнюдь не в принудительных гей-браках. Вообще американцы такими вопросами не слишком интересуются. А интересуются они вопросами благоустройства города, школы, где учатся дети, местного здравоохранения и инфраструктура.
Международным положением они не слишком интересуются. И поэтому живут гораздо лучше.
7. Неофеодализм
Цивилизация как наркотик или ответ антитрадиционалистам.
Критики традиционализма и сторонники западного образа жизни нередко указывают, что те же традиционалисты сами пользуются техническими новшествами и удобствами. И ценят их! А так же зачастую сомнительно, что они могли бы нормально жить или жить вообще в грубых средневековых условиях. И приравнивают традиционализм к чёрной неблагодарности.
Вроде бы это верно.
Однако возможно и другие сравнения. Должен ли наркоман любить героин, если даже он его употребляет? Избавившихся от наркотической зависимости очень немного. И хотя многие об этом мечтают, отсутствие наркотиков после их наличия нередко приводит к смерти. Гибнет подавляющее число наркоманов.
Какова основное специфика наркотика? Подарив кратковременную эйфорию, он мешает человеку быть полноценным членом общества, а потом убивает.
Так и технизированная цивилизация – наркотик для нас и для нашего общества. Результаты её достижений поистине небывалые. Самые простые люди живут комфортнее монархов древности, выросла продолжительность жизни, созданы чудесные технические устройства.
Однако люди массово утратили навыки борьбы и самоорганизации, взаимопомощи и общения с высшими силами. Зато приучились к безделью, и паразитизму. И даже сравнительно незначительный (по сравнению с катаклизмами древности) кризис способен убить многих.
И, как и наркотик, цивилизация убивает. Самые цивилизованные и развитые человеческие общества, самые развитые и цивилизованные социальные группы имеют наименьшую рождаемость. Цивилизация не воспроизводит себя и культурно. С самых развитых странах падает уровень образования и культуры, размывается этничность.
И, по большому счёту, никакого «роста уровня жизни», если брать уровень счастья, радости и довольства собой, не наблюдалось с первобытных времён. Человеческое счастье подобна кучке песка на железном подносе. Его можно рассыпать ровно по всему подносу, собрать кучкой в центре или на одном крае. Именно этим в течении своей истории и занимались люди. Но песка от этого больше не становилось…
Так что наркотик – наиболее яркий символ цивилизации, а наркоман – цивилизованного человека…
Высокая степень управляемости, прочная стабильность и отсутствие социальной борьбы, отсутствие сопротивление властям и мейнстириму — мечта и цель любой власти. Существующее долгие века государство добивается именно этого. Но всё это — признаки либо физического вымирания, либо ассимиляция этноса. Вспомним Древний Египет и Междуречье, посмотрим на современную Россию и Японию.
В современных развитых странах мало молодёжи и она в целом тиха и послушна. В Японии она уже перестаёт заниматься сексом и рожать детей. У нас просто некритически относится к тому, что вещает пропаганда и говорят старшие. Видимо, японцы стремятся к физической самоликвидации, русские — к ассимиляции. Хотя и не все. Кого-то, самых разных, спасает русская обратка…
Научное мировоззрение — это промежуточный этап между традицией и мифологией, с одной стороны и волюнтаристским индивидуализм — с другой. Волюнтаристкий индивидуализм снова приводит к мифологии. Научное мировоззрение, как и модерн в целом, держалось на людях, недавно вышедших из традиции, но ещё не забывших его окончательно. Вот почему для модерна и развития науки были крайне важны как традиционные группы населения, так и возможность их покидать. Т.е, островки традиционализма и вертикальная мобильность.
В принципе, все поколения модерна и постмодерна вне сферы традиционализма — проходные и переходные, с относительно слабой передачей традиции. Между феодализмом и неофеодализмом.
Обособились не только отдельные сферы общества и отдельные люди. Которые, приобретая такую «самостоятельность», теряют какую либо значимость друг для друга. И значимость вообще.
Обособились отдельные качества и стремления уже одного человека. Иногда какое-нибудь из них (жадность, привязанность к какому-либо виду удовольствий) подавляет все остальные. Иногда несколько из них существуют сами по себе. И человек подобен шизофренику или обладателю нескольких отдельных личностей. К тому же качества и стремления дробятся на отдельные проявления. Иногда никак не связанные с самим качеством. И от человека остаётся одна или несколько плоских одномерностей.
Общаясь с людьми, мы словно открываем дверь, за которой всё тот же тротуар, что и перед ней.
В коллективе развились и обособились отдельные сферы его жизни, потом отдельные личности. Даль дробление и обособление пошло уже внутри личности
Европейская политика в традиционном понимании (реальная борьба, лидерство и пр..) сегодня существует разве что в Латинской Америке….
О примерах и подражании
В целом сейчас пример в большом масштабе брать не у кого и некому. Слишком много недостатков и у Запада, и у России, и даже у Африки. Но, опять же, отдельные моменты и целые блоки заимствовать для исправления собственных недостатков могут все у всех. И европейцы, и русские, и африканцы. Африканцы могут заимствовать у русских и европейцев трудолюбие и знания. Русские и европейцы у африканцев — систему коллективов выживания, твёрдые этнические и локальные идентичности. Русские могут заимствовать у европейцев четкое разделение жизненных сфер и полномочий, уважение к чужим и своим правам и обязанностям. Европейцы могут заимствовать у русских способность мыслить и действовать самостоятельно и нестандартно, думать собственной головой…
О современной геронтократии.
То, что «раньше старших уважали» является на сегодня общим местом. Много говорят о непочтительности молодёжи, нежелании её следовать традициям, о разрушении семьи, ювенальной юстиции и пр..
Только вот такой геронтократии, как сейчас, никогда и нигде не было! Ни во властных структурах, ни в науке и искусстве, ни в незатейливых, но необходимых промышленных специальностях. Везде старикам дорога, хотя и не везде почёт.
А в самых что ни на есть традиционных обществах подростки управляли государством и возглавляли армии. Нередко – вполне успешно. Но это –наследственные аристократы. Но самые распростые простолюдины ещё до двадцати лет были достойными отцами семейств, имели репутацию мастеров своего дела и пр..
Многие политически значимые сообщества были, по сути, молодёжными субкультурами. Особенно — в военном деле. До старости там редко доживали. И сорокалетние считались патриархами и хранителями традиций…
(В целом в старину уважение к старшим держалось на двух существенных факторах: малом количестве стариков (низкая продолжительность жизни) и очень медленном изменении жизни. Поэтому опыт малочисленных стариков действительно был очень ценен и востребован).
И речь идет скорей не о геронтократии в традиционном обществе, а о «разделении властей». Духовная — старшим, исполнительная — младшим.
В традиционном обществе весьма чётко разделялся ритуальный статус и реальные полномочия. Если первый чаще всего был прерогативой старших, то вторые – зарекомендовавших себя младших.
Суровое воспитание, жесткие отношения внутри самой молодёжи способствовали быстрой социализации и успешной карьере.
В наше время старики, имеющие хоть какую-то власть, решили совместить и статус и полномочия. Или отчасти поступиться статусом ради сохранения полномочий.
Именно сохранению и поддержанию власти элитарных старцев служат и «права детей», и ювенальная юстиция, и реформы образования с целью его деградации.
Недисциплинированные и необразованные, развращённые доступными удовольствиями молодые люди задерживаются в своём развитии и инфантилизируются. «Молодёжная среда», «молодёжные субкультуры» искусственно изолируют молодёжь от общества как такового, выключают её из реальных процессов, не даёт участвовать в решении значимых вопросов. Всевозможные «молодёжные протесты», «дети – цветы» канализировали энергию молодых людей в никуда и очень помогли сохранить «ту самую систему».
Современный уклад жизни иногда подрывает влияние на детей собственных родителей. Но всегда поддерживает положение элитных старцев. Но и те же родители нередко ворчат, но сами втайне наслаждаются инфантильностью детей, чувствуя себя востребованными, значимыми ирреально доминантными. То же и в профессиональной сфере. Профессионалы возмущены, что «на смену никто не идёт», но одновременно нередко наслаждаются, что остались непревзойденными и уникальными. В отличие от своих предшественников, по сравнению с которыми они нередко были более многочисленными и прогрессивными, конкурентоспособными. От чего любители баловать детей сознательно, а чаще бессознательно решили уберечься…
Комфортные условия жизни, успехи медицины и, следовательно, увеличение продолжительности жизни вместе расширением физических возможностей стариков сыграли сними очень злую шутку. Люди этого поколения стали уделять гораздо больше внимания своей собственной персоне, а не продолжению рода, дела и пр.. За пределами их собственной жизни многих перестало что-либо интересовать. И именно её и собственный профессиональный и властный статус они хотят продлить во что бы то ни стало. А после них – хоть потоп…
Идеалом является доживший до ста лет миллиардер Дэвид Рокфеллер, к долгожительству от природы не склонный. Но зато воспользовавшийся несколькими успешными трансплантациями. Причём он идеал и для тех старцев, кто ничего подобного позволить себе не может. Но также возводят в абсолют свою индивидуальную жизнь.
Дикие люди.
Чем действительно отличается наше время от предыдущих эпох?
Небывалый уровень развития техники и экономики породил небывалое могущество политической и экономической власти. И она может некоторое время существовать, даже почти уничтожив свой человеческий базис. И попутно уничтожать все вероятные вменяемые альтернативы.
Уничтожение социальной базы вылилась в прямую десоциализацию населения. Впервые за всё историю человечества появились дикие люди. Т.е., люди, не владеющие никаким серьёзными профессиональными знаниями, навыками выживания в природе, и культурным багажом. Нигде и никогда прежде таких не было! А теперь появились. Будь то деградировавший потомок русских или американских профессионалов, или африканских охотников и земледельцев, утративший старые навыки и традиции и не приобретший новых.
Причём африканский дикий человек часто не совсем лишен способности к социальному взаимодействию и самоорганизации. А западный дикий человек часто не способен к этому напрочь.
Так что на выходе как продукт нашей цивилизации получаем небывало дикого и нежизнеспособного человека.
Современное общество испытало немало кризисов. Это и кризис капитализма, и кризис российской государственности в революционный период. Многие вещи напоминали переход к неофеодализму. Но его не происходило.
Поскольку существовала потребность, очень часто напрямую физическая, в созидательной деятельности. Идейные построения подкреплялись конкретными делами и подхватывались большим количеством людей. И под их маркой осуществлялась созидательная деятельность. Это было возможно потому, что люди были объединены в коллективы выживания и их сети. Либо в массовые сообщества их заменявшие.
Всего этого теперь не существует.
Самые разные символы, идеи и призывы стали игрушечными. Они служат для развлечения и за то их ценят. И наше общество, страны и народы тоже перестали быть настоящими. Об этом предпочитают не помнить.
Из нынешнего кризиса мировая экономика уже не выйдет. Он — путь к становлению неофеодализма.
Центры силы и коллективы выживания при переходе к неофеодализму.
Центры силы, располагающие разнообразными ресурсами и ведущие политическую деятельность, будут использовать для своих целей коллективы выживания, ставящие цели простого физического и культурного сохранения и воспроизводства. В отношении к центрам силы коллективы выживания должно исходить из своих долгосрочных интересов, названных выше. Безоговорочная поддержка или такое же неприятие какого-либо центра силы могут оказаться опасными для коллектива выживания.
К политологии построения неофеодализма.
Небольшие но организованные и располагающие ресурсами группы не имеют единой «паствы», используя разных людей для разных проектов.
«Современные» идеологии (либерализм, патриотизм, социализм и пр.) полностью утратили связь с реальностью.
Сейчас в мире большая потребность в добре, любви, морали и нравственности. Все хотят, чтобы другие были добрыми и нравственными. А они сами могли творить всё, что хочется ….
Есть хорошая новость: нравственное оздоровление человечества, возрождение уважения к профессионализму и трудолюбию несомненно наступят. Уже сейчас заметно, что предательство, стукачество, лизоблюдство регулярно не приносит ожидаемых дивидендов. Желающих таким образом достичь успеха стало слишком много. А бонусов для них становится всё меньше.
Есть плохая новость: нравственное оздоровление, уважение к полезной работе увидят только те, кто выживет. А сделать это будет не так просто. Поскольку честных людей и хороших специалистов сильно не хватает. И делать то, благодаря чему живут люди, некому…
Ныне известные «модели», «теории», «идеологии» утратили всякий смысл. Что значат только «тупые» технократические меры по сохранению инфраструктуры… А может я не прав? И людям действительно не понадобятся идеолгизированные «модели развития». Но понадобится обезболивающее, просто чтобы жить. Оно не будет особо влиять на реалии поведения, Но поможет отвлечься без выпивки и наркотиков?
При неофеодализме люди столкнуться с ограниченностью ресурсной базы и необходимостью поддерживать сложную техническую базу общества при малых возможностях. Это сильно ограничит такие человеческие качества, как снисходительность, милосердие и самодурство. Будет иметь значение следование правилам и принципам, целесообразность и справедливость.
В истории земледельческих и скотоводческих сообществ Старого и Нового света громоздкие и обширные общности с величественными центрами периодически сменялись небольшими и компактными.
Сейчас люди живут в искусственной антропогенной среде (ноосфере), для поддержания которой необходимы крупные интеллектуальные и производственные центры, всемирная кооперация.
Однако постепенное распространение более экономных, дешевых и компактных устройств, удобных и простых в изготовлении и проектировании делает возможным децентрализацию ноосферы. Создание компактных общностей, разрабатывающих и производящих без чрезмерных усилий и ресурсных затрат большую часть необходимого. Такие общности не требуют больших территорий, резкой границы между городом и деревней. Что было характерно и для полисов.
Суть политики и социальной жизни при неофеодализме.
1. Добыча средств к существованию.
2. Обеспечение внутренней и внешней безопасности.
Для этого:
1. Сохранение хотя бы базовой части инфраструктуры развитого общества (образование, медицина, коммуникации, собственное производство технических устройств и продуктов питания). Самая жесткая защита инфраструктуры от любых посягательств.
2. Защита окружающей среды с целью сохранения здоровья людей и долговременного пользования природными ресурсами.
А идеалы и мировоззрение? См. выше! Могут налепить вывеску в виде «изма», а могут и забыть за делами…
Неофеодализм : признаки наступления ( дополнение).
1.Ослабление работы социальных лифтов, обособление субкультур и профессиональных групп, обособление друг от друга различных проявлений культуры.
2. Распад системы массового институционализированного образования. Получение знаний небольшим количеством людей через многолетнюю практику в среде профессионалов, иногда личное наставничество.
3. Ослабление значимости науки и централизованной пропаганды. Спонтанное формирование неофольклора и новых мифологических систем.
4. Фактический распад крупных многих крупных этнических, гражданских и социальных групп.
Внутри народа появляются разные группы людей для выполнения различных функций. В какой-то момент у наиболее развитых народов этих групп становится слишком много и они уже существуют сами для себя, используя всех остальных как сырьё. Вскоре такой народ исчезает.
Сейчас нет смысла в крупных реальных идентичностях. Людей массово содержат чужие им люди. При неофеодализме новые идентичности возникнут за счёт тех, кто будет помогать друг другу выжить.
Настоящее созидание и самоорганизация может появиться, если её лидеры сумеют поймать момент, когда делить и разворовывать уже почти нечего, но главные компоненты инфраструктуры ещё не успели окончательно развалиться…
Правитель как сомелье: перспектива.
Правильное государственное устройство невозможно.
Потому что А) То, что одно лечит, другое калечит.
Б) Социально — политическое устройство, сделавшее своё дело, как тот мавр не уходит. Оно очень умело защищает само себя, причём нередко – в ущерб стране и народу, высасывает их и может убить. И самая полезная социально-политическая модель становится смертельно опасной в изменившихся условиях.
Однозначно необходима для этноса масса мелких и средних товаропроизводителей, относительно независимых и сильными горизонтальными связями. Пока они есть, есть и народ. Когда они исчезают – чаще всего исчезает и народ.
На данный момент устарело большинство общественных идеологий и мировоззрений. Людей, которые бы их реализовали, уже просто нет.
Однако знать эти концепции и уметь применять не помешает. Потому что отдельные и либеральные и социалистические, и консервативно-традиционалисткие наработки могут оказаться назаменимыми в нужное время, в нужном месте и с нужными людьми. Такой способ правления наиболее приемлем в переходный период, когда старые стабильные условия исчезли, а новых ещё не появилось. Пользуясь терминологией Пелевина, правитель и /или его просвещенные советники подобны сомелье, которые знают множество великолепных вин и когда их нужно пить…
Однако такой подход вредит глубокому усвоению каждого отдельного подхода, умению его применять. И больше подходит для периода переходности и изменчивости, т.е, перехода к неофеодализму и в его ранний период.
Когда / если условия становятся стабильными и постоянными, появляется и стабильное общественное устройство, к ним приспособленное. Но которое может оказаться несостоятельным при изменении условий.
Война и мир.
Роль «войны и мира» в становлении модерна и постмодерна трудно переоценить. Новоевропейские войны, не заканчивающиеся установлением единого гегемона и прочного мира, посодействовали не только техническому прогрессу и прогрессу военного дела. Они очень способствовали созданию консолидированных новоевропейских наций и внутреннему единообразию. Победе воображаемых сообществ над коллективами выживания.
Дело в том, что война – едва ли не самый мощный активизатормасштабных идентичностей и воображаемых сообществ. Личности и малые группы отступают на второй план.
Мировые войны XX века способствовали созданию ещё более глобальных и межнациональных идентичностей, наряду с дальнейшей «доводкой» национальной. В угоду военную результату приносился традиционный уклад и ценности (работа женщин и пр..).
Во второй половине XX века масштабных войн с масштабными потерями стали бояться. Ими в основном грозили, одновременно укрепляя общемировые структуры и идентичности. В таких условиях национальные и гражданские идентичности резко просели, стали дробиться и переформатироваться. Наступил постмодерн.
Неофеодализм тоже без войн не наступит. Новые идентичности появятся только после неофеодальных войн, среди тех, кого сплотят победы или поражения. И кто останется жив.
Надо ли создавать византию? Территорию, на которой и при неофеодализме сохранится общественный уклад, достаточно близкий к нашему нынешнему. С одной стороны, при другом укладе большинство нашего населения не выживет, причём самых разных вероисповеданий и национальностей. С другой стороны, на этой территории сохранятся и нынешние пороки, прямо не дающие обществу воспроизводить себя и физически, и культурно. А на «дикой» территории, где «цивилизованный уклад» рухнул, могут возникнуть гораздо более эффективные общественные устои, с опорой на коллективизм и реальные, социально полезные действия. Если только на этой территории сможет выжить достаточно для хоть какого-развития количество людей…
В любом случае, в наибольшем выигрыше находятся жители территорий, где «цивилизованный уклад так и не установился в полном объёме.
Современный уровень развития транспорта и связи, более сильная связь с «интересными людьми» по интернету, чем со своими соседями, высокая степень мобильности самых разных специалистов от каменщиков до нобелевских лауреатов, современные технологии строительства и монтажа… Всё это делает непредсказуемым места появления технических и культурных центров неофеодализма. Они могут располагаться в нынешних Кремниевых долинах и столицах, а могут быть возведены посреди тропических лесов, тайги и гор…
Чем выше предполагаемый уровень, тем выше непредсказуемость. Различные вторичные центры могут возникнуть на базе попыток сохранить инфраструктуру, созданную в XX веке.
Создание коллективов выживания
Создание коллективов выживания — штука тонкая, подобная семейной жизни (семья и есть коллектив выживания). Что бы всё было нормально, необходима настоящая потребность участников в коллективе выживания. Всё должно быть добровольно. И должна быть полноценная психологическая готовность к самым разным аспектам жизни коллектива выживания. Например, учитывать потребности другого (других).
Необходимо наличие потребностей у всех участников. И готовность учитывать потребности других. Потребности как бытовые и физиологические, так и духовные, культурные и пр.
Именно это самое главное, а не доктрины и абстрактные принципы. И не чей-то чужой пример.
Потребности и жизненные условия могут оказаться несоответствующими доктрине или чужому примеру.
При переходе к неофеодализму коллективам выживания придётся пройти несколько этапов отбора. Ещё при позднем постмодерне отсеются те коллективы, которые быстро помогут добиться цели своим членам и станут неактуальными. Либо где одни члены станут безответственно паразитировать на других. Либо они как целое станут объектом безответственного паразитирования.
При переходе к неофеодализму некоторые более успешные коллективы не смогут адаптироваться к отсутствию государственной поддержки инфрасруктуры и других внешних источников ресурсов. Тогда же другие коллективы не смогут стать частью обороноспособных сетей коллективов выживания и будут уничтожены конкурентами в борьбе за ресурсы.
Сохранятся и размножатся в основном коллективы, сохранившие жизнеспособность в рамках более крупных общностей.
Неофеодальное общество — общество людей, обменивающихся значимыми для выживания услугами и вступающих вокруг них в иерархические и горизонтальные отношения. Не могущие предложить такие услуги имеют мало шансов выжить.
Понятно, что для выживания при неофеодализме будет нужна сила, сплочённость, умение договариваться и действовать организованно. А так же полезные технические, сельскохозяйственные и боевые навыки.
Но они — не главное. Главное — это желание жить, не покидающее ни при каких условиях. Любовь к жизни ни ради каких-то радостей, а ради неё самой. Какой бы она не была. А так же желание любой ценой выжить ещё каким-то людям…
Проблемой мировосприятия при неофеодализме будет идеализация нашего с вами времени одновременно с необходимостью легитимизировать и психически освоить совершенно иную реальность. Придётся подстраивать прошлое под настоящее.
При неофеодализме не будет или почти не будет государственного социального обеспечения а так же финансовой сферы экономики банковского дела.
Либеральный, левый и консервативный неофеодализм.
И либеральная, и левая, и консервативная идеологии превратились в набор мифов, прочно оторванных от жизненной практики. Все они существуют в мире виртуального и квазирелигиозного сверхъестественного. Однако по причине слабых творческих способностей нашего общества им может так и не прийти ничего на смену. По крайней мере, на некоторых территориях.
И при переходе к неофеодализму они могут сохраниться в качестве сакрального освящения уклада жизни, ничего общего не имеющего с современностью. В силу конкретных обстоятельств переход к жесткой экономии, увеличения доли производства вместе сего декомерциализацией, создание коллективов выживания могут обосновываться принципами абсолютно любой идеологии. Так же апелляция к «светлому прошлому» так же в рамках любой идеологии может спосбствовать поддержанию относительно развитого неофеодального уклада
Один из вероятных путей развития неофеодализма на ряде территорий:из хаоса возникают сравнительно крупные территориальные государства социалистического или олигархического типа, которые ведут борьбу за относительно доступные природные и инфраструктурные ресурсы. Позже они распадаются на компактные «полисы» с разным видом социального устройства. Важное достоинство полиса — экономичность и экономность
Неофеодализм станет временем ограничений, причём как традиционалистских, так и вполне постмодернистских. Индивидуальная свобода личности будет приноситься в жертву коллективу и его выживанию. Будет ограничено индивидуальное и групповое потребление, доступ к технике и использование природных ресурсов. Будет достаточно жестко регулироваться рождаемость.
Мировые религии и осевые идеологии в своё время возникли, когда людям удалось оторваться от строго определённых ландшафтов и после изобретения железа освоить весьма разнообразные пространства. Что позволило им абстрагироваться от божеств мест и природы, задуматься о всеобщем, бестелесном, трансцендентном.
Сейчас почти все люди способны жить только внутри современной техногенной инфраструктуры. Попытки сохранить её при неофеодализме приведут к её сакрализации, глубинному осознанию несвободы человека от неё, невозможность выйти из неё.
Так что надежды на расцвет при неофеодализме традиционной религиозности и духовности, «возвышенных» мировоззрений преувеличены. Идеалы и религиозная жизнь станут предметней, конкретней и приземлённей. Ближе к таковым в древнейших цивилизациях, привязанных к рекам и ирригации.
Хотя мировые религии не исчезнут, и будут использоваться в для поддержания масштабных идентичностей.
Религии и этносы при неофеодализме.
Сейчас принято говорить о христианской религии, буддистской религии, исламской религии. При неофеодализме, вероятно, будут говорить о христианскИХ, исламскИХ, буддисткИХ религиях. Их дезинтеграцию мы наблюдаем уже сейчас. К тому же техника: 3D- принтеры, роль солнца и ветра для электроэнергетики наряду с развитием компактных местных идентичностей приведёт к их частичному «объязычиванию». Как «объязычены» мировые религии для части осетин, памирцев и некоторых других горцев. Современное «неоязычество», вероятнее всего, может быть востребованно максимум в виде отдельных тем и образов в совершенно других мировоззрениях. Тогда как крупные синкретические секты, вроде «Фалуньгун» и других восточно — и южноазиатских объединений, могут оказаться весьма успешными. Поклонение «великому прошлому» могут привести к различным карго-культам в честь Сталина, Клинтона и других персонажей.
Дробление и появление новых, более компактных идентичностей могут пережить и многие современные народы, как самые крупные, так и небольшие. Новые идентичности могут возникать как на основе частей «старых» общностей, так и на основе сочетания ранее почти не контактировавших друг с другом народов. Новые этносы могут создавать и активисты сохранения прежних этносов …
В принципе, при переходе от античности к феодализму изменения в технике были в целом незначительны. Отсюда — такая относительно важная роль религий, других мировоззренческих конструктов.
При переходе к неофеодализму 3D — принтер, возобновляемые источники энергии, новые источники сырья будут значить гораздо больше мировоззрения …
