Семён Резниченко.
Место.
К югу из земли вырастали горы. Из гор — лес и известняковые обрывы. Из всего этого спешили выбраться реки. Которые потом уже спокойно ползли в лесистых оврагах к степи, бесконечной как чёрная дыра.
Горы прятали от степного холода сине-зелёное море. А в складках гор жил ещё один собственный мир.
И ещё было Место, которое не было ни горами, ни степью, ни морем, ни рекой. Место было, но постоянно скрывалось. В той же степи, лесу и горах. За деревьями и в траве, в воде среди отшлифованных ею камней…
Когда-то Место не пряталось от людей. То их не было вообще, то оно им было не нужно. У каждой семьи было своё собственное Место, никому не доступное.
Потом на этих Местах появились дольмены. Так у Мест появилось множество жилищ. А потом…
Никто не знает, что потом. То ли Места куда-то перенесли, то ли они со временем превратились во что-то другое.
А потом сюда пришли люди, для которых степь была миром, а не чёрной дырой. Но одной степи им было мало. Им нужен был мир, похожий на богатую кладовую, где было бы вдоволь добротных вещей и пищи.
Для этого надо было найти Место, чтобы привязать к нему мир, как коня к коновязи. Но место узнало об этом и стало прятаться. И на него стали охотиться, пытались преследовать и загонять — не получилось. Тогда Место стали заманивать в хорошее жильё, как это делали строители дольменов.
Так между горами и степью выросло много курганов. В них хоронили своих соплеменников разные люди, иногда разделённые тысячелетиями и языками. Но всех этих людей родила степь, и все они хотели владеть Местом, чтобы привязывать к нему мир- полную чашу.
И Место гостило у курганов степных людей, гостило, уходило и возвращалось. Оно помогало ходить вверх по течению рек к морю. Мимо гор, где ведьмы и путешественники поклонялись богам плодородия, судьбы и дорог меж мирами.
Путь иногда пожирал людей, которые гибли или исчезали бесследно. Иногда исчезал сам Путь, но потом он рождался вновь.
А потом степь ослабла, съела саму себя. Степные люди исчезли, пришли люди, вышедшие из гор. Жили ли они рядом с Местом, никто не знает, потому что они не искали его. У них были свои места, известные родичам, у старых дубов и в рощах посреди гор.
А потом пришли люди, которые снова стали искать и находить Место. Его поселяли среди живых людей, приглашали за стол и сажали подвести. Теперь Место гостило в домах. Чтобы оно могло уходить и возвращаться, для него строили дороги.
Не для него одного, а для разных людей, грузов, нужд. Если Месту что-то нравится или не нравится, оно легко двигается по дорогам среди зданий, маленьких или просторных.
Люди быстро меняются, приходят или уходят, навсегда или возвращаются вновь. Место носится по дороге или дремлет на чьём-то диване. Путешествует, уцепившись за чей-нибудь рюкзак. Падает на обочине, задремав, а потом вновь ищет жильё и попутчиков.
Ищет? А зачем Месту чего-то искать? Быть может, оно десятки лет дремлет на старой покрышке в лесополосе.
Для Места построили целый мир, и оно где-то рядом. Или не рядом, ведь мир очень велик.
