Семен Резниченко (Игорь Васильев)

Семён Резниченко.

Видеть в скорлупе.

В одно прекрасное время людям очень захотелось быть как можно дальше друг от друга. Там более что среди них слишком часто стали случаться конфликты, участились эпидемии и землетрясения. Поэтому многие люди поспешили ретироваться подальше друг от друга.

Некоторые делали это в одиночку или под двое — трое. Но если людей было так мало, им сложно было справляться с трудностями и неожиданностями. Или им просто становилось слишком тоскливо в одиночестве. Поэтому люди, объединённые в группы побольше.

Одни люди, числом более десятка, знали много про полезную для жизни технику. И у них эта техника была. В том числе и потому, что они могли её придумывать и делать. С помощью этой техники они могли делать себе полезные для жизни вещи и выращивать пищу. И вещи, и пищу эти люди могли получать в устройствах, размером с не слишком большую коробку.

У людей даже было несколько боевых дронов и наземных роботов, была система слежения и контроля за небольшим периметром. Они запаслись кое — каким оружием. Но среди них не было настоящих воинов, которых эти люди боялись и презирали, зачастую — зря. Их вообще было мало. В том числе — потому, что они считали, что если людей много, то среди них появляются враги, предатели, и нахлебники. А в этом эти люди были не далеки от истины…

Ещё у этих людей были большие и дорогие транспортные средства, пусть и совсем мало. Но достаточно, чтобы забраться с их помощью очень далеко. В пещеру на склонах уединённой горной долины. Здесь редко кто бывал и в лучшие времена, а теперь — тем более. Люди поселились в этой пещере и стали её обустраивать. В первую очередь, они сделали всё, чтобы  её было очень трудно заметить и ещё трудней подобраться к её входу. Но если бы кто сумел забраться в неё живым, он долго искал бы в пещере что-то, кроме камней. Хотя в пещере было обустроено комфортабельное подземное поселение. Сами люди старались по возможности не выходить в долину, хотя и внимательно наблюдали за ней с помощью различных устройств слежения.

Люди сделали всё, чтобы у них не было даже желания покидать пещеру. Они хранили в оцифрованном виде громадное количество информации о самых разных местах и эпохах, книги, фильмы, музыку и пейзажи. Много практически полезной информации и массу файлов для развлечения и стимуляции мысли. Одновременно люди могли наблюдать за жизнью долины, различные интересные природные явления, сценки из жизни животных.

Больше всего в мире эти люди ценили свою пещеру, которую называли Убежищем. Она была для них всем, её, а ещё программное обеспечение для различных устройств эти люди чтили превыше всего. Большинство из них изначально были и оставались программистами. Потому что считали, что из цифровых кодов можно создавать всё.

Обитатели убежища со временем размножились, но не сильно. Они старались редко умирать и плодиться по мере надобности. Большинство из них дышало свежим воздухом и получали физические нагрузки по индивидуально графику. Но были и сильные, ловкие жители Убежища, называвшиеся сталкерами. Их было совсем немного, но они отлично владели оружием и другой полезной техникой, умело прятались и наблюдали. Они скрытно передвигались по всей долине, и даже иногда выходили за её пределы. Именно сталкеры устанавливали за пределами Убежища устройства для слежения и ловушки.

Именно сталкеры, отвечали за контроль над теми, кто жил в Селе.

Жители Убежища были не единственными людьми в долине. Было ещё Село, обитателям которого для добычи пищи приходилось обрабатывать довольно большие участки земли, эти люди не могли сами писать программы для цифровых устройств, хоть и пользовались некоторыми системами связи и 3D — принтеры.

Люди из села жили сравнительно недолго и должны были больше плодиться. Они много работали на земле, охотились и воевали с врагами. Сами они поклонялись Маме, подательнице всего нужного и полезного, в образе женщины с благородным лицом, и Хранителю, храброму и воинственному защитнику в образе мужчины с волевым подбородком. Ещё они почитали штурмовые и снайперские винтовки, мотокультиваторы. Их недруги из соседней долины считали, что поклоняться надо подателю благ и защитнику в образе старинного ста двадцатимиллиметрового миномёта. А жители этой долины считали, что поклоняться миномёту аморально. Вообще в непроходимых горах после исхода многих людей из городов и удобных равнин людей стало заметно больше, как и поводов для конфликтов…

Самым важным человеком в Селе был Старец, который лично ходил общаться с Мамой для получения силы, необходимой для работы техники и плодородия земли. Ублажать Хранителя были приставлены несколько красивых и знающих женщин, которых называли Няшками.

Жителей села в Убежище было принято считать очень глупыми и примитивными. Однако они порой что-то полезное изобретали, по мелочи, конечно. Эти изобретения иногда использовали сталкеры, за что другие обитатели Убежища порой на них косо смотрели.

Во главе Убежища стояло несколько Стариков, называемых Отдыхающими. Они сами только наблюдали за своим здоровьем и контролировали других жителей Убежища. Ещё они сообща принимали важные решения. Например, нужны ли будут в будущем году новые дети. Отдыхающие постановили, что будет лучше, чтобы жители Села о них ничего не знали, но чтобы любой житель Убежища мог время от времени наблюдать за жителями Села. Чтобы любой житель Убежища мог убедиться, что жизнь за пределами Убежища может причинять лишь страдания и беспокойство. Ещё жителей села использовали как материал для пересадки органов больным жителям убежища. Для этого подстраивали несчастные случаи, нападения хищных зверей или врагов. Иной раз от наиболее здоровых и умных из них брали генетический материал для оплодотворения женщин Убежища, чтобы не допускать вырождения. Делали это особые роботы, притворявшиеся демонами — искусительницами.

Все в Убежище знали, что жители Села не должны знать о них. Но никто, кроме Отдыхающих и нескольких избранных сталкеров не знали, что программное обеспечение для цифровых устройств жителей села получают из скрытых портов, обустроенных по приказу Отдыхающих. В Убежище принято было считать, что в Селе пользуются древними аналоговыми устройствами или получают нужные детали некими особыми, нечистыми демоническими способами. Поскольку и сами они люди  по сути нечистые.

Один из программистов Убежища, по имени Виктор, разрабатывал программное обеспечение для наблюдения за Селом. Виктор был человек, склонный к честолюбивым мечтам, и потому хотел разгадать способ, которым жители села получают нужные детали для их техники на самом деле.

Потому, что ещё больше Виктор хотел узнать, как изучать большой мир, находящийся за пределами долины. Но изучать незаметно, как это делали жители Убежища по отношению к жителям Села. Виктор думал, что странные, примитивные и магические технологии жители Села невидимы для систем слежения, и потому позволят наблюдателям незаметно проникать далеко от долины, заранее узнавать о многом полезном и неизведанных, но грозных опасностях.

Полностью свой замысел Виктор никому не открывал. Но говорил одному из Отдыхающих, своему наставнику, что хотелось бы узнать больше о неизведанном корне реальности. «исток всего — в самом тебе» — неизменно отвечал с улыбкой отдыхающий.

Но Виктор не сдавался. С помощью хитроумной цепи доводов, апеллирующих к необходимости укрепления долголетия Отдыхающих, он получил разрешение на установку жучков наблюдения в причёске Старца, главы Села. Что Виктор и сделал с помощью незаметного робота манипулятора.

Так он смог узнать о жителях Села много нового. Например, то, что их производственные устройства, хранящиеся в Главном доме, похожи на устройства жителей Убежища, хотя они и более примитивные. К этим устройствам подключают диски-накопители, содержание которых периодически обновляют.

Но где? Виктору удалось выяснить это во время одного из праздников, дня, посвященного Маме. В этот день Старец во главе избранных певчих двинулся к выходу из Села по главной дороге, которая периодически асфальтировалась.

Раздалось низкое тягучее пение. Старец двинулся вперёд по вздувшемуся асфальту дороги, из-под которого выглядывали отполированные временем корни давно засохших деревьев, или, быть может, камни, вздыбленные древними землетрясениями.

Вскоре Старец скрылся за густыми деревьями, певцы потеряли его из виду. Он же всё так же размеренно, не спеша шёл вперёд.

Дорога, покрытая древним асфальтом, упёрлась в поле, покрытое высокой, желтоватой с проседью травой. Но в дальнем его конце, рос куст, покрытый ярко- алыми цветами. Старец уверенно направился к нему.

За кустом поле резко уходило вниз, во влажную тень деревьев. Старец последовал туда же.

Разлапистый семиствольный дуб был обложен камнями, некоторые из них утопали в стволе дерева. Старец приблизился, его походка стало заметно напряженней.

Между самыми крупными валунами у корней открылся вход в маленькую пещерку. Старец поклонился и шагнул вперёд.

В полумраке пещеры стала видна каменная стена с небольшим пластиковым щитком. На нём горела зелёная лампочка. Лицо Старца прояснилось. Он ещё раз поклонился, и вставил в разъём, находящийся чуть ниже лампочки, дисковый накопитель. Огонёк, в свою очередь, зажегся на накопителе.

Старец замер, почтительно склонившись, но не забывая следить за светом огонька. И вот зеленое свечение перешло со щитка на накопитель. Старец ещё раз почтительно поклонился и извлёк накопитель из порта. Потом попятился к выходу из пещеры.

Потом Старец бодрой походкой возвратился тем же путём, выйдя к певцам, он с широкой улыбкой поднял накопитель над головой. Певцы грянули раскатистую весёлую песнь. Во главе со старцем они двинулись в селение по непрерывно свежеющему асфальту. Село разразилось ликованием: загремели барабаны, парни и девушки пошли по главной площади прихотливо вьющимся лабиринтом, время от времени громогласно восклицая…

***

Виктор узнал щиток и лампу, из Убежища, устанавливали наверняка сталкеры. К скаченной программе наверняка и он приложил руку! Когда разрабатывал упрощённые варианты «для аварийного случая».

Поэтому никакого «ухода вдаль» не было, всё замыкалось на нём самом, как и сказал ему Отдыхающий. В селе жили люди не сложнее установщиков и наладчиков, наверное, с элементарными навыками программирования. А так вся их необычность и яркая примитивность держалась на Убежище, которое растило для себя биологический материал, вроде домашних животных, считающих себя дикими. Мир замыкался на самом себе, замкнутой долине с пещерами на склонах, где находилось убежище.

В случае о неизвестных опасностях можно было узнавать только от беспелотников, которые могли лететь только до зоны слежения других Убежищ. Выход вверх тоже был чреват тем, что засекут.

Мир замыкался в самом себе, маленьком тягостном круговороте, из которого даже нельзя было представить себе выход. И из которого неизвестно куда можно идти, и можно ли? Огромный мир был известен в застывшем целом, но оставался неизвестностью в движенье. Которое могло быть любым, и что-то в любой момент могло измениться. Так, что прежний мир исчезнет, превратившись во что-то совершенно иное.

На некоторое время возникло ощущение, что стены и потолок могут вдруг сомкнуться в единую сплошную массу, внутри которой нет никакого Убежища, никакого пространства. Так могло быть только приблизительно, совсем единый монолит без усилий человека вряд ли мог возникнуть. Но пространство по самым разным причинам могло перестать быть Убежищем, а стать чем-то бессмысленным и опасным.

Вскоре это ощущение прошло, но было понятно, что оно запросто может вернуться. Или стать реальностью.

Отдышавшись, Виктор стал думать о том, что нужно предпринять. Вскоре нарисовалась идея — надо посылать людей из села ближе к вершинам гор, скажем, за священной землёй или льдом, которые для привлечения удачи надо закладывать в Машину Мамы. А там уже программы — контрольки будут их анализировать, собирать информацию. Которую будут хранить и анализировать в Убежище.

«Что-то понять можно будет, не сразу, не за один год» — сразу же подумал Виктор. И от этого, продления прежнего постоянства стало спокойнее, перестало давить.

А через неделю к Отдыхающему, наставнику Виктора, пришёл командир сталкеров. «Просканировали во время подключения к порту Старцев накопитель. И не один раз. Кто-то у них там кодит. По крайней мере, наши программы целенаправленно модифицируют». Отдыхающий впервые за очень много лет почувствовал себя зависшим устройством …

Командир сталкеров сообщил Отдыхающему не только об этом, и наставник в тот же день пригласил к себе Виктора.

— Я в тебе не сомневался! До самого себя ты докопался. А вот до Другого — пока нет.

— Другого, наставник?

— Да, до программиста, который работает в Селе.

— Но ведь софт идёт к ним от нас?

— И сами, работают.

— И как это?

— Ты умный, ты узнаешь…

Вернувшись от наставника, Виктор немедленно приступил к работе. На следующий день его поддержали сталкеры, которые доставили почти к самому Главному Дому небольших хрупких роботов, которые могли передвигаться только на небольшие расстояния.

И Виктор узнал, кто программист, и волосы стали у  него торчком. Программированием занимался оракул Главного дома, безумец, от рождения лишенный большей части головного мозга и черепа. Вместо них у этого существа находилось углубление со странной тенью…

Оракул вносил изменения в программы, разработанные в Убежище, изменения простые, абсолютно логичные и нужные.

Но безумец кодил ещё что-то, к чему Виктор сумел подключиться только через месяц. А подключившись, совершенно ничего не понял. Увиденное для Виктора было абсолютно непонятным. То ли это было нечто, действительно лишенное всякого смысла, то ли непостижимое, что не может породить человеческий разум, но вполне может тень во впадине на его месте?

И эта непостижимая программа, например, не только знает об Убежище и его обитателях, но и полностью контролирует всего его программы, например, те, с которыми работает Виктор?! И знает, что он о ней знает, и может в любой момент уничтожить и всё Убежище или одного Виктора!?

Стены опять стали сдавливать и будто грозили обрушиться. Виктор постарался успокоиться, совершая привычные, необходимые действия, например, он начал готовить доклад для наставника.

«Наверное, это отчасти набор ничего не значащих символов, а отчасти какие-то необычные, и могущие оказаться эффективными программы. Но не факт, что для разведки или удара. Но для чего! И используется ли это как-то и кем-то?» — подумал Виктор.

Когда наставник выслушал доклад, он сказал: «Опять всё по кругу. После другого тебе опять придётся искать себя». И рассмеялся.

Виктор ещё много раз видел тень во впадении на черепе оракула. Смысла он по-прежнему не ходил. Ему не оставалось ничего другого, как попытаться самому стать этой тенью, перепутанными и неосознаваемыми останками когда-то бывшего и ожидаемого в будущем. Останками бесформенными и неосознаваемыми.

Виктор становился всё ближе к тени. Во время слияния он программировал. В основном получалось нелепая абракадабра, как ожидалось. Но потом удалось разработать программу для нового робота — разведчика. И даже его конструкцию, раньше этого Виктор никогда не делал. Этот робот, замаскированный под камешек, надо было бросить в воду в верховьях большой реки, берущей начало в горах, окружавших долину, неподалеку от Убежища. Робот должен был скользить по дну реки со скоростью течения, анализирую то, что как-то воздействует на воду реки. Приборы слежения должны были принимать робот за своё собственное излучение. Впрочем, если они были много совершеннее, чем те, что изготавливали в Убежище, они вполне могли его засечь.

Когда Виктор описал проект наставнику, тут больше не улыбался. Потому что понял, что мир непоправимо изменился. Вне зависимости, будет ли робот запущен в реку, засекут ли его системы слежения, и что случится с Виктором через час. В мире что-то непоправимо сдвинулось, и неизвестно, хорошо это или плохо. Вернее, ожидалось много хорошего и много плохого, но иного хорошего и плохого. Если ещё час назад Отдыхающий чуть ли не мечтал жить вечно, то сейчас он уже знал, хочет ли этого…