Семён Резниченко
Прогресс при неофеодализме
Первоначальная публикация — АПН
Неофеодализм в целом — это кризис, когда в обществах уменьшается количество ресурсов, часто имеет место всесторонняя деградация. Но неофеодализм — это вызов, на который общество пытается дать ответ. И эти усилия порождают прогресс, пусть не всегда и не во всём.
Например, неофеодализм ведёт к масштабным миграциям. Они, в свою очередь, могут породить быстрый рост хозяйства на ранее неосвоенных территориях. Например, неофеодализм рубежа 3 — 2 тысячелетий до нашей эры привёл, в частности, к переселению в Юго — Восточную Азию земледельцев из более северных регионов, где им стало неуютно. Это переселение способствовало развитию и укреплению земледельческого уклада в регионе.
Неофеодализм, особенно если надо дать отпор мощной военной агрессии, иногда ведёт к появлению / укреплению государственности и развитию некоторых технологий, военной промышленности. То же нашествие гиксосов и их господство над значительной частью Древнего Египта стали для страны своего рода «креативным неофеодализмом». С одной стороны, Египет пострадал от военных действий и иноземного господства. С другой стороны, гиксосы принесли в Египет новые технологии (строительство крепостей, изготовление металлического оружия, колесниц). Борьба с захватчиками вызвала усиление военно — бюрократического аппарата в Египте, укреплению основ государственности.
Во время кризиса перехода от эпохи бронзы к веку железа система ассирийских городских общин, напоминавшая Древнюю Русь, превратилась в мощнейшую военную державу. Столкновение Руси с монголо — татарами было отчасти случайный военно — политическим неофеодализмом, а не системный кризис культур, с которым столкнулась Ассирия. Но результат был похожий: страны прошли путь от сообщества городских общин без первобытности к военно-бюрократическим державам. И Древняя Русь, и Ассирия столкнулись с сильным военно — политическим давлением (кочевников с востока, германцев — с запада). Русь — ещё и с влиянием политической культуры Востока и кочевого мира.
Часто неофеодализм укрепляет отнюдь не имперскую государственность, а местное хозяйство и идентичность, способствует росту всего минималистического, лёгкого, удобного, доступного.
Очень многое в этом отношении дал неофеодализм конца эпохи бронзы, начала Железного века.
Это, прежде всего, сама обработка железа, которое было не в пример более распространённым. Но массовое его освоение началось только после того, как неофеодализм конца Бронзового века обрушил экономические связи. Самостоятельно добывать и ковать железо могли локальные общины и даже отдельные коллективы выживания (большесемейные общины, обитатели небольших селений). А с ним и малые группы, и общество в целом становились гораздо более экономически сильными.
Порождением обработки железа и и общего технического развития малых сообществ стали территориальные общины без первобытности. Эти небольшие группы людей были весьма просто устроены, были чужды бюрократической государственности. При этом они могли иметь очень развитую экономику и культуру, обладать большим политическим влиянием. Таким были, прежде всего, города — государства, например, античные полисы на раннем этапе их развития.
Появилось кочевое скотоводство — уклад жизни, ориентированный на экстремальные условия, нестабильность. Хозяйство и материальная культура кочевников были приспособлены к подвижному образу жизни, быстрому перемещению. Социальная организация — к быстрому появлению и падению «кочевых империй». При том, что родственные сети коллективов выживания (роды, племена), большие семьи отличались стабильностью и устойчивостью, могли наладить эффективную взаимопомощь.
Неофеодализм вообще часто способствует укреплению коллективов выживания, самоорганизации. Например, в эпоху неофеодализма 1 тысячелетия н.э. церковная организация европейских христиан стала основой для развития территориальных общин.
Во времена нестабильности могут быстро развиваться некоторые направления материальной и художественной культуры. Эпоха воюющих провинций в Японии (вторая половина 15 — 16 вв.) наглядный пример того, как неофеодализм приносит как разрушение, так и созидание. Политическая раздробленность, постоянные войны приводят к прогрессу в военной техники и развитию региональной экономики. Получили широкое распространение явления культуры ориентированные на минимализм: поэзия хайку, чайная церемония, сады камней.
Современный неофеодализм требует развития в сторону небывалой экономии всего (электроэнергии, самых разных видов сырья, усилий и возможностей человека). Именно это ведёт к развитию искусственного интеллекта, беспилотников, альтернативной энергетики. Однако удешевление в одном месте ставит под вопрос это же самое в другом. Например, недостаток электроэнергии может поставить крест на замену человеческих знаний ИИ.
Есть запрос на упрощение структуры и удешевление общества как такового. Причем этом процесс может привести к совершенно разным результатам: от прямой демократии до абсолютного технототалитаризма.
Также растущая потребность в безопасности порождает интерес к сложным технологиям, той же квантовой связи и пр.
Таким образом, необходимость дать ответ на вызов неофеодализма может привести к прогрессу. В ходе миграций заселяют и осваивают новые территории. Могут начать быстро развиваться различные «малые формы». Как в организации общества (коллективы выживания и их сети), так культуре (всё простое, доступное, маленькое, удобное, лёгкое, подвижное). А также прочное и долговечное. Также неофеодализм мог породить и грандиозные социальные структуры, особенно если они были необходимы для обороны.
