Семен Резниченко (Игорь Васильев)

Семён Резниченко

Коллектив выживания разных народов и перспективы человечества

Первоначальная публикация: https://www.apn.ru/index.php?newsid=45452

Коллектив выживания — большая семья или группа соседей, живущих рядом несколько поколений. Члены коллективов выживания помогают друг другу. Именно благодаря коллективам выживания люди могли обеспечить себе пропитание, растить детей, ухаживать за больными и стариками. Коллективы выживания появились ещё сотни тысяч лет назад. Останки древних людей, которые сами не могли добывать пищу и передвигаться из-за старости и болезни — важнейшее подтверждение существования коллективов выживания. Они чаще всего поддерживают друг друга и объединяются в сети: родственные, территориальные, религиозные. Также они различаются по прочности, интенсивности взаимодействия коллективов внутри сети, долговременности.

При этом специфика коллективов выживания, их взаимодействия друг с другом у разных народов могла быть весьма разная, что нередко влияло на их исторические судьбы, особенности культуры.

Большая многопоколенная семья, пожалуй, наиболее наглядное проявление концепта «коллектив выживания». Порой в процессе роста такие семьи не дробились, а превращались в большесемейные общины. Которые у некоторых народов могли превратиться в устойчивый социальный институт.

Большесемейные общины (родственный коллективы выживания) в шумерских протогородах были основой общества. Именно они объединялись в территориальные сети, которые и образовывали протогорода (общины без первобытности).

Основой всей социальной жизни достаточно многочисленного народа тив с юго-востока современной Нигерии долгое время оставались родственные коллективы выживания. Это были большесемейные общины (родственные коллективы выживания — сети). Институт вождей, в отличии от многих других народов Африки, был не развит. Власть принадлежала мужчинам старших возрастных групп и наиболее зажиточным людям (богатство и влияние получали те, кто контролировал больше всего младших родственников). Ограниченность возможностей преимущественно родственной самоорганизации тив пытали компенсировать участием тайных обществ и обществ взаимопомощи.

Основой самоорганизации предков нынешних азербайджанцев была семейная община. В такой общине имелся глава и совет при нём. Постепенно выстраивалась и территориальная самоорганизация, которая нередко сохраняла сильную связь с родственной.

Гердастан — родственный коллектив выживания — сеть у армян. Был многочисленным и отличался строгой иерархией, имел общую кассу. Гердастан сохранялся под влиянием трудностей ведения хозяйства в горных районах. А также социально — политических трудностей, с которыми армяне сталкивались на территории Османской империи.

Преобладание большой семьи у абхазов в старину объяснялось необходимостью множества рабочих рук для занятия отгонным скотоводством и необходимостью защиты своих интересов силой.

Общество в Средней Азии также основывалось на разветвлённой родственной самоорганизации, большесемейных общинах, их сетях. Родственные группы обычно выстраивались в локальные иерархии, привязанные к оросительной системе, речной или горной долине и пр.. Порой отдельная группа родственников обитала в закрытом укреплённом жилище-поселении, которое должно было защищать их от нападений врагов (кочевников, конкурентов в борьбе за воду и пастбища и пр.). Такая «космическая станция» могла быть очень плотно населённой, а её обитатели – выстроены в жесткую иерархию.

Семейные же общины у бини западной Африки оказались весьма устойчивыми потому, что выращивание клубнеплодов, особенно ямса, было весьма эффективным и позволяло прокормить много людей. Одновременно в условиях ручного земледелия требовалось много рабочих рук.

Помимо хозяйственной специфики, жизнь многолюдных больших семей необходимы были специфические традиции для регулирования их внутренней жизни. Обычай избегания, распространённый, например, среди народов Северного и Южного Кавказа, способствовал созданию дистанции между отдельными семьями в коллективе выживания — сети, сглаживанию конфликтов и противоречий.

Специфика семьи может сильно влиять традиции домостроительства. Археология и этнография фиксирует массу различных традиций строительства домов для большесемейных общин.

Например, у легендарных трипольцев с большой долей вероятности фиксируются родственные коллективы выживания — сети (большие семьи). Об этом свидетельствуют их традиции домостроительства, зафиксированные в ходе раскопок.

Единые в отношении планировки поселения неолита долины Хуанхэ, вероятно, представляли из себя разветвлённые родственные сети коллективов выживания. Поселения, состоявшие из нескольких групп домов, вероятно, были территориальными сетями, которые включали в себя несколько разных групп родственников.

«Длинные дома» позднего неолита восточной Прибалтики и Поволжья, вероятно, были местом проживания родственного коллектива выживания — сети, состоявшего из нескольких семей.

Или взять агболе — комплекс из нескольких домов для проживания коллектива выживания — сети (семейной общины) йоруба западной Африки.

Индейцы калуса на юге Флориды создали сложное вождество на основе рыболовства, а не земледелия. Возможно, основной ячейкой общества у калуса был многолюдный коллектив выживания – сеть, основанный на принципе родства, и проживавший в одном большом доме.

Необходимость ведения ирригационного хозяйства заставило индейцев анасази поселяться как можно более крупными и едиными коллективами родственников. Ведь работы было очень много. И селились они в домах — пуэбло, своеобразных «семейных общежитиях».

Длинные дома эпохи викингов также были местом проживания родственных коллективов выживания — сетей. Порой весьма многолюдных. Но такие дома начали строить в Скандинавии ещё в неолите и в эпоху бронзы. Тогда, когда складывался традиционный скандинавский хозяйственный уклад, основанный на морских промыслах и скотоводстве.

Родственный коллектив выживания — сеть мог представлять из себя отдельное селение. Основой социальной организации индейцев беотуков была сложная большая семья, составлявшая и отдельное селение. Такая основа была характерна для самых разных народов в разных частях света. Особенно на ранних этапах их развития.

Для некоторых наиболее традиционных народов Новой Гвинеи характерно сосредоточение социальной жизни в одном коллективе выживания, члены которого проживают вместе. Одно селение представлено одним «длинным домом».

Индейцы хиваро традиционно не слишком доверяли тем, кто не являлся их близким родственником. Все посторонние были «на подозрении», особенно – в колдовстве. Поэтому большие семьи у хиваро нередко старались жить на расстоянии нескольких километров друг от друга.

На Русской равнине в последние века до н.э. отдельные родственные коллективы выживания достигли вершины развития. Они располагали собственными укреплёнными поселениями, серьёзной хозяйственной базой. Произошло это в рамках местных археологических культур того времени, например Дьяковской.

Большие семьи могут быть распространены и у весьма подвижных народов. Основой социальной организации кочевников — половцев был коллектив выживания — большая семья.

У эвенков основой общества был родственный коллектив выживания — сеть в виде большой семьи (отец, мать, женатые сыновья и их дети, воспитанники). При этом уклад жизни, основанный на охоте на лосей и оленей, предполагал потребность минимального числа людей в максимальной территории. Это предполагало склонность к мобильности (активное использование лодок и плотов, средств для переноски тяжестей, впоследствии — ездовых оленей или лошадей). Часть года малые семьи (отец, мать и дети) могли быть предоставленными сами себе. А женщины имели высокий статус и играли большую роль в хозяйстве.

Иногда можно слышать предположения, что целый народ можно осмыслять как единый коллектив выживания. Для народов это не характерно. Хотя подобные эксперименты предпринимались.

Чатал — Хююк и подобные ему поселения отличались большой для своего времени численностью населения. Есть версия, что именно в них сформировалась основа ближневосточной языческой религиозности. Возможно, единство таких поселений достигалось подавление самостоятельности родственных коллективов выживания и их сетей религиозными обществами.

Западные пуэбло, занимавшиеся суходольным земледелием, стремились превращать свои селения в единые коллективы выживания, напоминающие большие семьи. По крайней мере, на идеологическом уровне. Необходимость тесного единства была обусловлена тяжелыми условиями жизни. Но людей в отдельных пуэбло проживало достаточно много. Поэтому у их жителей были чрезвычайно развиты институты социального контроля. Сильная религиозная составляющая сочеталась с организованным распределением продуктов, деятельностью органов общественной безопасности.

Возможно хараппские города напоминали очень развившийся Чатал — Хююк или индейское пуэбло и власть в них принадлежали религиозным союзам и другим коллегиальным органам, которые очень плотно контролировали жизнь сограждан.

Но гораздо чаще различные народы осмысляли себя как потомков членов одной семьи (нескольких братьев и пр.). Так через мифологию подчеркивалось единство и сплочённость. Но при это различия между разными коллективами выживания и их сетями чаще всего никто не отрицал.

Именно в рамках сетей коллективов выживания отдельные коллективы получают помощь в трудных ситуациях. Также именно сети являются носителями этнических традиций организации коллективов выживания. Вероятно, стабильные сети коллективов выживания стали одним из ноу — хау, которые предопределили победу кроманьонцев в борьбе за выживание. Есть гипотеза, что этнические общности, коллективы выживания в которых были слишком слабо связаны друг с другом, легко ассимилировались или уничтожались. В ряде случаев так оно и было. Что объясняет развитие сетей коллективов в том числе среди народов, склонных к изоляции.

Селение индейцев яномами представляет из себя единый сложносоставной коллектив выживания. Ведь многие повседневные виды работ его жители совершают совместно под руководством вождей. Разные селения, жители которых, например, периодически совместно охотятся, представляют из себя сеть коллективов выживания.

Культура индейцев синта — ларга — пример того, как семейные коллективы выживания могут вступать в различные территориальные сети коллективов (могущих выступать и  как единый коллектив) в зависимости от обстоятельств.

У народов, про которые говорят « у них сохранилось многое из традиционного уклада», часто сохраняются дееспособные сети коллективов выживания. Разветвленные родственные сети коллективов выживания продолжают функционировать у некоторых групп австралийских аборигенов, например, вик-мункан (данные О.Ю. Артёмовой и Ю.А. Артёмовой). Они ещё существуют несмотря на разрушение традиционной системы жизнеобеспечения.

А традиционная социальная структура курдского общества основывалась на крупном родственном коллективе выживания (большой семье), которая была вписана в родственные сети коллективов выживания нескольких уровней сложности (в т.ч. сети включавшие в себя другие сети).

Азг — сеть родственных коллективов выживания у армян. Первоначально для него было важным общность проживания на одной территории, значимость осознания своего единства, совместные праздники и ритуалы, взаимопомощь и общее имущество (например, мельницы). Позднее армяне — родственники, проживая подчас далеко друг от друга, поддерживали отношения и помогали друг другу благодаря современным средствам транспорта и связи.

Основой общества атапасков Аляски были коллективы выживания от 3 до 12 малых семей. По большей части-родственных. Они объединялись в сети численностью до 100 и более семей. Основой сети также были родственные отношения, но имелась и привязка к территории. Отдельные семьи могли отселятся от своих коллективов и присоединяться к другим внутри сети. Во главе сети стояли «гражданский» и военный вожди.

Для крупных родственных коллективов выживания тлинкитов много значили как территориальные, так и родственные сети коллективов. 

Но для появления разветвлённых и многолюдных сетей коллективов выживания с постоянным составом необходим достаточно сильный хозяйственный базис. Без него люди обходятся более простой социальной организацией. Западные шошоны издавна жили в засушливых горах и долинах Большого Бассейна на западе североамериканского континента. Они располагали крайне ограниченными ресурсами, поэтому развитое собирательство и охотничьи традиции западных шошонов опиралось на минималистичную социальную организацию: небольшие родственные коллективы выживания (1 — 3 жилища) объединялись в зимнее время в территориальные сети с переменным составом семей-участников.

Достаточно развитая система родственных коллективов выживания у нгансанов ( большие семьи, сети родственных коллективов выживания до 2 — 3 уровней) развилась уже в Новое время под влиянием развитого оленеводства. При прежнем укладе жизни пеших охотников система коллективов выживания, вероятно, была проще по причине недостатка ресурсов.

Но консолидация сетей коллективов выживания могла быть и ответом на кризис. На Балеарских островах в эпоху конца бронзового века стали возводить талайоты — мегалитические круглые сооружения непонятного назначения, и таулы, т-образные каменные колонны. Возможно, ответом на трудности стала консолидация. В этих условиях таулы могли быть символами отдельных семей, а талайоты — сетей коллективов выживания.

Сети коллективов выживания могут быть особенно востребованы в условиях слабости государственности. На юге современной Албании в период высокого Средневековья более позднее время господства османов отсутствовала твёрдая власть и единство. Это сделало привлекательной для носителей славянских, греческих и романских диалектов албанскую социальную организацию, основанную на крупных сетях родственных коллективов выживания, которые могли выполнять часть функций государства.

Укреплению родственных сетей коллективов выживания способствуют некоторые типы хозяйства. У кочевых народов сети родственных коллективов выживания могли объединяться в единых коллектив для выпаса скота. Например, многопоколенная семья (родственный коллектив выживания) у бедуинов кочевал либо с ближайшими либо с наиболее дружественно настроенными родственниками ( в т.ч. — по браку). Коллективы выживания объединялись в среднем в два уровня родственных сетей во главе с лидером (шейхом).

Традиционно у иранских кочевников бахтиаров были распространены большие семьи, иногда по несколько десятков человек. К тому же несколько родственных семей совместно пасли скот. Таким образом сеть родственных коллективов выживания выступала как единый коллектив (у бахтиаров он назывался моль или кейтуль).

Из семей, принадлежавших к одному роду белуджи — кочевники формировали стойбища, обитатели которого в ряде случаев могли выступать как единый коллектив выживания.

У саамов — оленеводов всё же имели место родственные сети коллективов выживания, в целом у представителей этноса менее развитые, чем территориальные. Это круг родственных семей, из числа которых могло формироваться стойбище во время перекочевки и выпаса оленей.

Родственные сети коллективов выживания имели большое значение для регулирования брачных отношений при выборе брачного партнёра. Очень часто браки внутри сети были запрещены. Но иногда поощрялись. Как например у талышей юго-западного Прикаспия. Сомалийские кочевники по традиции брали невест в других, но при этом родственных своим сетях коллективов выживания.

Родственные сети коллективов выживания, называемые обычно родами и кланами, нуждаются для поддержания единства в религиозных культах. Например, у индейцев зуни религиозные союзы, объединяли членов конкретного клана.

Не удивительно, что роль лидера, генеалогически наиболее близкого к предку сети коллективов, зачастую бывает весьма важной для поддержания единства сети. Как, например, в своё время было у народа ньямвези из Танзании. По одной из распространённых гипотез, общество чибча — муисков состояло из родственных коллективов выживания и их сетей, которые были в большей степени привязаны не к территории проживания, а к вождям.

Строители дольменов на Кавказе, вероятно были организованны в родственные сети коллективов выживания во главе со священными вождями.

Лидеры родственных сетей коллективов выживания коллегиально могли руководить достаточно крупными сообществами. Возможно, у создателей Аркаима и индейцев востока нынешних соединённых штатов были похожие элементы общественной организации. А именно: политией мог руководить совет наследственных лидеров родственных сетей коллективов выживания при участии выдающихся воинов. На это может указывать круговая сегментированная организация пространство Аркаима (сегмент для каждой сети коллективов), наличие элитарных погребений разного типа.

Лидерство отдельных коллективов выживание было особенно важным при управлении их разветвлёнными сетями. Возглавлять сети могли самые многочисленные и богатые коллективы; коллективы, обладающие старшинством по обычаю; коллективы, члены которых были наиболее активными и одарёнными или могущие привлекать ресурсы извне.

Многолюдные и разветвлённые родственные сети были уже скорее институтами власти. Так для аристократов — белуджей большое значение имели разветвлённые родственные сети коллективов выживания максимального размера (племена) как связанные с идентичностью, политикой и пр. Обычные земледельцы и скотоводы уделяли больше внимания локальным родственным сетям коллективов (линиджи и пр.), в рамках которых люди непосредственно взаимодействовали друг с другом, обменивались услугами и пр.

У индейцев майя из Тайясаля, последнего независимого города майя, из-за слабости бюрократии основную роль в управлении политией играли родственные сети коллективов выживания аристократии.

В эпоху «европейского феодализма» коллективы выживания также могли играть немалую роль в системе власти. Особенно это касается родственных коллективов выживания элиты. Сильные родственные коллективы выживания аристократов компенсировали слабость бюрократии, недостаток ресурсов у органов власти. И в наше время самый известный коллектив выживания — это британская королевская семья. Не самый дружный, но раскрученный.

Элитные семьи часто превращало в носителей власти использования подневольного труда и связанное с ним увеличение ресурсов. Нередко всё большую роль в правящем коллективе выживания приобретал его глава — правитель. Которому были необходимы не только подневольные люди, производящие материальные ценности, но и зависимая от него лично военная сила. Привилегированные рабы — воины и управленцы использовались в разных регионах: например, в Османской империи или политиях западной Африки. Они были востребованы в условиях сравнительно слабой бюрократии и опасностей, которые грозили коллективу выживания правителя от других элитарных коллективов или правителю внутри своего коллектива. Что, например, привело на мусульманском востоке к появлению института воинов — рабов. В Египте такие воины — мамлюки сами захватили власть. Таким образом стремление усилить правящий коллектив выживания и его лидера могли привести к обратному результату.

Нередко социальные технологии, эффективные на уровне сетей коллективов выживания, на более высоком уровне действовали значительно хуже. Взять то же танистри — выборы, во время которых кельты Британских островов избирали главу клана либо короля территориального объединения и его преемника — таниста. Социальная технология, отработанная на уровне сети родственных коллективов выживания, была перенесена на достаточно крупные территориальные объединения и стала давать сбои.

Помимо родственных сетей коллективов выживания, исторически большое значение имели территориальные сети. Отчасти исторически более позднее явление. Например, у мегрелов родственные сети коллективов порой становились основой для территориальных общин.

Территориальные сети коллективов выживания формировались и укреплялись в периоды активизации политической и экономической жизни. Традиционно алгонкиноязычные индейцы чиппева были организованы в родственные коллективы выживания и их автономные сети. Но с началом европейской колонизации резко усилился торговый обмен и военные конфликты. Что усилило территориальную интеграцию говоривших на одном языке индейцев, входящих в разные родственные сети коллективов выживания. А также политическую составляющую их жизни.

Такие сети коллективов выживания развивались у кочевников при переходе к оседлости. У казанских татар традиционная тюркская сеть родственных коллективов выживания — джиен трансформировалась в развитую территориальную общину без первобытности, которая включала в себя множество родственных и территориальных сетей. Постепенно, к 19 столетию территориальная община, включающая одно селение, приобретала всё большее значение.

Территориальные объединения часто образуются вокруг значимого ремесленного производства. Так было и у марийцев, которые в 16 столетии объединялись вокруг центров металлообработки.

Территориальная самоорганизация развивалась у индейцев в колониальный период под влиянием европейцев. Индейцы куна (в настоящее время официально именуются гуна) смогли создать автономную общину без первобытности с элементами прямой демократии, которая существует и по сей день. Сельские общины без первобытности индейцев коги основаны на прямой демократии при особой роли сакрального вождя.  Последняя сохранилась у коги с доколумбовой эпохи.

Но порой территориальные общины предпочитают позиционировать себя как сети коллективов выживания кровных родственников. Это может повысить уровень сплочённости и статус. Первоначально ламби Северной Каролины (США) напоминали раннюю казачью общину. Не в плане этнического состава, а в отношении социального положения своих членов, которые стремились сохранить личную свободу и автономию от официальных властей. Сейчас ламби считают себя индейским племенем (хотя индейцев среди них было мало), так как в нынешних США это выгодно.

Территориальные сети коллективов выживания, укрепление роли государства в жизни людей характерны для культур, где родственная самоорганизация сравнительно слаба. Так, в Древнем Египте довольно рано появились малые семьи. Во многом из-за силы и устойчивости власти и, главное, сравнительно стабильных и спокойных условий жизни.

В последние несколько веков балты (литовцы и латыши) жили малыми семьями (родители и их дети, иногда старшие родственники). Которые были включены в родственные и территориальные сети коллективов выживания. Причём зачастую более важную роль играли территориальные связи (взаимопомощь, принадлежность к церковному приходу). В целом такая специфика коллективов выживания характерна для европейских народов в доиндустриальную эпоху. Пусть не всегда и не везде.

Европейцы ещё при раннем индустриальном укладе жили малыми семьями, которые были включены в родственные и территориальные сети коллективов выживания. Причём зачастую более важную роль играли территориальные связи (взаимопомощь, принадлежность к церковному приходу). В целом такая специфика коллективов выживания характерна для европейских народов в доиндустриальную эпоху. Пусть не всегда и не везде. Германцы в своё время жили семейными общинами, совместно поселялись родственники у кельтов. Родственная самоорганизация сильна у албанцев.

У славян в ранний период истории огромную роль играл небольшой родственный коллектив, самостоятельный и мобильный, способный быстро влиться в более крупные территориальные общества, организованные по территориальному принципу. Хотя на ряде территорий фиксируются крупные родственные коллективы выживания, объединённые в разветвлённые сети. Например, у южных славян, предположительно, по данным археологии – у кривичей, ильменских словен.

У русских особое значение имел примат территориальной самоорганизации при поддержке религиозного фактора (объединение в рамках прихода). Территориальные сети объединяли в единое целое большие и малые семьи (семейные группы могли быть как малочисленными, так и сравнительно крупными). Специфика семейного уклада сильно зависела от принадлежности к локальной группе русских, исторического периода, местных традиций и личных качеств членов семьи.

Большую роль играл антропоцентризм и индивидуализм русских, их склонность к миграциям. Поэтому главы семей, одинокие люди часто присоединялись к различным частным сообществам. К тем, к которым хотелось присоединиться, и имелась возможность это сделать. Такие сообщества ещё не успели стать коллективами выживания либо имели временный характер.

При этом территориальные сети коллективов и частные сообщества демонстрировали высокий уровень эффективности и сплочённости. Недавно созданные, они могли действовать как коллективы выживания, имевшие многовековую историю! 

Таким образом, специфика традиционных русских коллективов выживания была внутренне неоднородной при в целом значительной роли территориальной самоорганизации и частных сообществ. Но основой этой системы, её несущей опорой оставалась семья. Она была и основной хозяйственной единицей (крестьянское хозяйство, семейный бизнес в городе), и нравственной опорой.

Примечательно, что у саамов, охотников и рыбаков крайнего севера Европы, отдельные семьи объединялись в территориальные сети коллективов выживания — общины. В этом заметно влияние соседей — славян и скандинавов. А также, возможно, сказался хозяйственный уклад и сравнительно невысокая в историческое время продуктивность окружающей среды.

В истории можно найти и случаи, когда территориально — религиозные коллективы выживания, отчасти сходные с современными «институтами гражданского общества» играли ведущую роль в выживании социума. Так, церковь в Византии стала основой национальной самоорганизации в условиях относительной слабости других коллективов выживания.

Вообще, развитое современное гражданское общество характерно для тех культур, где в доиндустриальный период были развиты территориальные сети коллективов выживания, общины без первобытности. Это зачастую весьма многолюдные и сложные сообщества. При отсутствии развитой бюрократии для поддержания их единства и дееспособности были необходимы сравнительно небольшие группы компетентных в той или иной сфере людей (для родственных сетей коллективов, наоборот, большее значение имело персональное лидерство). Практика создания таких сообществ в индустриальный период была задействована при создании институтов гражданского общества.

В тот же период с ростом крупного производства резко снизилась значимость коллективов выживания как источников средств к существованию. После чего они ослабели как таковые, особенно сети коллективов. Иногда сети коллективов выживания намеренно разрушались, как во время коллективизации в СССР. Уменьшилось значение коллективов выживания во власти, в комплектовании которой большое значение имели бюрократические и идеологические принципы.

Борьба с коллективами выживания и особенно их сетями велась и в доиндустриальный период. Сильные монгольские правители часто стремились разрушать их разветвлённые сети. Античный полис также порой стремился заменить собой сети коллективов выживания. Философ Платон считал, что отдельные коллективы выживания могут противостоять полису как целому и давать дурное воспитание детям.

Но в индустриальный период борьба с коллективами выживания была особенно масштабной и всеобъемлющей. Тем более, что людям был предложен альтернативный образ жизни, при котором массовое производство делало жизнь людей гораздо более благополучной, чем хозяйствование силами семьи или артели. Из-за чего исчезло огромное количество самостоятельных крестьянских хозяйств, малый и мельчайший бизнес в сфере производства и торговли.

Но, несмотря на эффективность индустриального уклада, возродить его в наше время не получается потому, что эпоха модерна — раннего постмодерна «съела» собственный традиционный, доиндустриальный фундамент. Это и ещё в той или иной степени дееспособные коллективы выживания, умение совместно бороться за свои цели, склонность объединяться с себе подобными.

Гибридность эпохи модерна, её связь с разрушающимся традиционным прошлым и феминистским будущим наглядно демонстрирует семья, в которой выросла актриса Нонна Мордюкова. С одной стороны — главенство сильной женщины, матери будущей актрисы, для которой приоритетом была работа и общественная деятельность. С другой — многодетность, сохранение некоторых признаков дееспособного коллектива выживания благодаря старшей дочери.

Сейчас в развитых странах зачастую «нет и этого». Поэтому стремящимся в индустриальное прошлое придётся ограничиться более скромными целями и строить для себя относительно комфортный неофеодализм. Если, конечно, получится.

Современный «урбанистический» коллектив выживания — это сеть малых родственных коллективов, которые «дотягивают до уровня» коллектива выживания лишь как целое. К тому же это скорей потенциальный коллектив выживания, который выполняет свои функции далеко не всегда. К сожалению, многие современные люди чаще всего конфликтуют именно с близкими людьми.

Помимо прочего, на специфику современных коллективов выживания оказывают особенности городской среды. Современные многоквартирные дома часто не рассчитаны на эксплуатацию в течении нескольких поколений. А для появления полноценного территориального коллектива выживания необходимо проживание бок о бок не одного поколения людей. В таких условиях в городах больше перспектив имеют родственные коллективы выживания. Которые просто напросто в том или ином виде ещё есть у большинства. Даже такой коллектив выживания может, например, серьёзно помочь в защите от мошенников. Есть отдельные обнадёживающие тенденции, которые могут привести к укреплению таких коллективов, например, большой интерес к генеалогии. Знание большого числа своих родственников может стать «теоретической базой» для создания сети коллективов выживания.

Увы, в постиндустриальную эпоху близкие люди часто являются таковыми лишь формально. Поэтому функции коллективов выживания выполняют самые разные структуры. В том числе и официальные социальные службы.

Надо помнить, что коллективами выживания могут называться только традиционные структуры: семейные группы, территориальные и религиозные общины. Современные объединения «по интересам», благотворительные, волонтёрские структуры коллективами выживания не являются. Но они могут быть структурами, выполняющими функции (вф) коллективов выживания (поддержка людей в трудных ситуациях, взаимопомощь и др.). Что особенно важно в условиях их слабости.

Современные объединения «по интересам» не только могут быть выполняющими функции (вф) коллективов выживания. Если их члены будут поддерживать друг друга в течении нескольких поколений, то они могут стать коллективами выживания. Или, скорее, их территориальными сетями.

Таким образом, часто, пусть и далеко не всегда, общество, построенное, прежде всего, на родственных коллективах выживания ( в т.ч. семейных общинах) и их разветвлённых сетях достаточно эффективно воспроизводит себя в демографическом и культурном отношении. Это прежде всего касается тех народов, у которых родственные сети коллективов выживания опирается на развитое производящее хозяйство и старую городскую культуру.

У таких этносов сохраняются общие принципы системы ценностей и уклада жизни. При этом на человека велико давление неписанных правил и / или персональных авторитетов, «общего мнения». Сферы общества, не связанные с системой коллективов выживания, развиты значительно слабее. Производственно — техническая база, система материального обеспечения, нередко достаточно слаба и плохо справляется с демографической нагрузкой. Новые производственные технологии часто слабо внедряются, а старые — потеряли эффективность либо утрачены. Что вызывает эмиграцию, конфликты различных типов и пр. Нередко родственные сети коллективов выживания существуют лишь благодаря помощи извне.

Но всё это имеет место далеко не везде за пределами западного культурного ареала. Например, Китай, для которого традиционно были характерны сильные родственные коллективы выживания и их сети, сильно изменился. Он стал второй экономикой мира при резком демографическом спаде. Ослабление традиционных устоев, самоорганизации и коллективов выживания могли стать следствием политики коммунистов, нацеленной на замену самоорганизации государственным вмешательством. Особенно сказалось ограничение рождаемости. А также бурный экономический рост, когда коллективы выживания приносились «в жертву» погоне за достатком и уровнем потребления.

Другое дело — Нигер, страна с самой большой рождаемостью. Здесь физическое выживание большей части населения зависит от их личных усилий и помощи своего коллектива выживания. Поэтому там такая высокая рождаемость. Дети в Нигере — основной трудовой ресурс и надежда на жизнь в пожилом возрасте.

С другой стороны, имеет место общество, для которого уже достаточно долго характерны сравнительно небольшие родственные коллективы выживания, объединённые в территориальные сети. Родственные сети в таких культурах часто невелики. В таких обществах нередко сильна та часть социального устройства, которая в той или иной степени отделена от системы коллективов выживания. Это государство и неформальные объединения, частные сообщества, коммерческие структуры. Такое общество нередко имеет сильную материально — техническую и интеллектуальную базу. В нём значимо исполнение законов. В других сферах в Новейшее время до конца 20 — начала 21 века люди в рамках таких культур были относительно свободны.

Но они весьма плохо воспроизводит свой демографический потенциал и культурные нормы, склонны к самоликвидации, заселению своей территории мигрантами. Одновременно начинает слабеть интеллектуальный и экономический потенциал. При том, что в обществах, основанных на сетях родственных коллективов выживания он также зачастую не растёт. Нередко — падает.

Поэтому ряд достижений человечества может в той или иной степени сохранить разве что искусственный интеллект.

Поэтому как целое человечество на 2024 год слабо готово к ответу на социальные и природные вызовы 21 столетия. Снижается количество вооруженных знаниями и полезными навыками людей. Группы и сообщества людей максимально плохо за всю историю человечества способны обеспечивать себя всем необходимым и зависят от поддержки извне. Причём это касается как очень развитых, так и весьма архаичных обществ. Где-то низка сплочённость и не хватает молодых людей. А где-то — технологий и знаний. Беда современного человечества в том, что там, где они есть, коллективы выживания крайне ослаблены. А сильные коллективы выживания лишены производственной базы и часто не стремятся к её созданию, предпочитая использовать ресурсы развитых обществ.